Почти все родители привыкли, что «по умолчанию» школа обеспечивает детей учебниками. Но почти никто из нас не думал, что именно лежит под подолом этого гарантированного Конституцией права.
Иногда этот «подол» прорывается на поверхность в виде возмутительных ляпов в учебниках, куда-то попадает информация о лечении рака содой, украинские солдаты оказываются одетыми в русскую форму, а Кропивницкий до сих пор называется Кировоградом. Тогда мы поднимаем шум и возмущаемся, направляя ярость на издательства, которые допустили некачественный продукт в печать. Казалось бы, все закономерно.
Но очевидно, что если ситуация с ляпами повторяется из года в год, то это не досадный случай отдельных издательств, а системная проблема. Так где же она спрятана и почему снова и снова наши дети получают учебники с ошибками?
Чтобы понять это, давайте пройдем вместе с учебником весь путь и поймем, откуда берутся книги на детских партах.
Ранее, до Революции Достоинства, выбор учебников, по которым учились в школе, был полностью управляемый государством. То есть чиновники сами выбирали, по каким учебникам учиться наши дети.
Как это происходило? МОН объявляло конкурс учебников. На конкурс подавались рукописи учебников по различным предметам и цветные оригинал-макеты объемом, как правило, в 32 страницы. Рукописи оценивала специальная комиссия, для каждого предмета – своя. Она так и называлась: Предметная экспертная комиссия. Состав этой комиссии назначало МОН. Далее экспертные выводы проверяла Конкурсная комиссия, которая могла исключить учебник конкурса, если, например, он содержал антинаучную информацию или не отвечал психолого-педагогическим требованиям. Именно эта комиссия и выносила предложения по победителям конкурса.
Генеральный директор издательства «Ранок» Виктор Круглов вспоминает о тех временах:
«До Революции Достоинства это были не конкурсы, а видимость конкурсов. Ранее это было очень коррупционное дело, когда несколько чиновников распределяли сотни миллионов гривен, и они решали, по каким учебникам должны учиться дети.
До 2014 года конкурс был чисто формальный, издатели подавали учебники и несколько экспертов выбирали, по чему будет учиться страна. Понятно, что эти несколько экспертов призначались от Министерства образования и были полностью управляемыми.
Сначала государство тратило огромные средства на учебники, а потом родители тратили свои средства, выбирая учебники, по которым в принципе можно было учиться».
А закупленные государством, говорит господин Виктор, пылились в библиотеках.
Действительно, тогдашний министр образования Дмитрий Табачник засветился в коррупционных скандалах с учебниками. Половину всех подрядов получали издательства «Генеза» и «Освіта», которые возглавляли люди, близкие к Табачнику. Книги тогда закупались по сказочной цене в 200-300 грн за книгу и выше.
Издание «Наші гроші» тщательно отслеживало коррупционные схемы на учебниках в те годы. Схема была в том, что министерство выбирало именно рукопись учебника определенного автора, а уже потом автор заключал договор с издательством, а издательство – с МОН. Никаких торгов на лучшую цену не было. По сути, если конкурс выиграла определенная рукопись, то государство должно закупить ее любой ценой. Оттуда и высоченные цены за экземпляр. По информации издания «Тексти», самый дорогой учебник времен Табачника стоил 1604 грн за экземпляр! Такая цена могла быть оправданной разве для тех книг, которые выходили очень малыми тиражами (например, учебники на языках национальных меньшинств). В случае с Табачником это было не всегда так.
«И только с 2014 года начались реальные конкурсы учебников, когда было много издательств, и те учебники, по которым будут заниматься ученики, выбирали сами потребители», – делится дальше воспоминаниями Виктор Круглов.
Украинская ассоциация издателей и книгораспространителей была одной из тех, кто инициировал разработку и проведение прозрачного конкурса учебников. Того конкурса, благодаря которому не государство выбирало учебники и спускало это решение в школы, а школы проявляли свое желание заниматься по тем или иным учебниками – и, опираясь на это решение, государство осуществляло закупки.
Замысел был великолепен. Это должно было привести к тому, что школы закупали бы именно качественные учебники, а издательства должны были бы постоянно совершенствовать продукт, чтобы заинтересовать преподавателя.
Теперь выбор учебников происходил так. Министерство образования объявляло конкурс, на него подавали проекты учебников. Далее их просматривали экспертные комиссии, и если все было в порядке, то учебник получал гриф – это был первый этап конкурса.
После этого начинался второй этап, когда, собственно, за учебники голосовали учителя. Преподаватели знакомились с фрагментами учебников. Далее каждая школа выбирала на педсовете учебник и голосовала за него на специальном сайте, заполнив соответствующую форму.
Учебники, которые набрали определенный проходной балл голосов, получали госзаказ на печать.
Только здесь начались уже сложности иного характера. Если раньше закупочная цена была завышена и ничем не подкреплялась, то теперь, с внедрением антикоррупционных инструментов, закупочная цена стала минимально возможной, такой, что учитывала только расходы на печать, забыв про расходы на авторский гонорар, научную редактуру и тому подобное. Подробнее о том, как это влияет на качество учебника, мы освещали в этой статье.
Если раньше экземпляр учебника стоил до 1600 грн, то теперь на один учебник государство выделяет... 44 грн.
Сергей Гапьюк, совладелец издательства «Підручники та посібники», рассказывает, из чего состоит стоимость издания согласно калькуляции:
«Стоимость – это сумма стоимости материальной составляющей (бумага, картон, пленка), полиграфической (работы по изготовлению). Также сюда входят суммы общеиздательских и редакционных расходов, авторского вознаграждения и рентабельности, которая разрешена в пределах 5%».
По словам издателя, говорить о традиционной бизнес-модели в случае учебников невозможно: это больше альтруизм и добровольная издательская инвестиция в будущее детей Украины.
И, собственно, именно из-за такой закупочной цены издатели вынуждены минимизировать риски. А страдает из-за этой минимизации... правильно, качество учебников.
«Относительно цены, то издательству нужно оплатить экспертизу, довести рукопись до оригинал-макета, а затем надеяться, что конкурс на всех его этапах пройдет успешно. А хочется и инновационную составляющую добавить, и новаторские идеи принять. Однако это рискованно, потому и санитарные нормы не все современное в дизайне позволяют, а недостаток времени не дает сосредоточиться на новаторских идеях. Вот и случается, что авторские коллективы, которые ранее имели учебник, просто адаптируют его под новую программу».
Адаптируют под норму программу – и подают на конкурс. Собственно, поэтому каких-то кардинально новых подходов в учебниках мы и не наблюдаем: закупочная цена и слишком высокие риски просто не предусматривают вложения в какие-то существенные изменения в учебнике. Не предусматривает ни инновационный подход, ни осовременивание.
«Может ли стоить учебник, как две чашки кофе? – спрашивает Виктор Круглов. – Кофе выпил и забыл, а учебник – это то, по чему ребенок будет учиться 5 лет. Учебник – это целый комплекс. Постоянно слышно замечания по поводу качества учебника. Но есть проблема апробации, проблема, что не хватает времени, а еще есть проблема финансов. Почему-то финансисты смотрят с точки зрения, сколько эта книга будет стоить в полиграфии. На интеллектуальную составляющую практически не выделяется денег».
Что ж, это закономерный результат.
Но основная проблема, с которой столкнулись издатели при новом конкурсе с 2014 года, – это нехватка времени. Сам конкурс сконструирован так, что времени на подготовку учебника практически нет. Издатели говорят, что на изготовление учебника остается пара месяцев, и сделать за это время что-то качественное – нереально.
«Действительно, времени на подготовку учебников тогда и сейчас – очень мало. На подготовку учебника нужно 2-3 года, это минимум, – говорит Виктор Круглов. – В следующем году будут готовиться учебники для 5-го класса, но уже надо по-хорошему начинать работу над учебниками для 7-го. Но еще надо принять программы. То есть здесь очень много таких сложностей».
Издатели очень много говорили о недостатках нового конкурса, спровоцированные, в основном, тем, что команда, которая начала осуществлять реформу, просто не успела ее завершить.
Эти разговоры и возмущения привели к тому, что существующий Порядок в этом году решили пересмотреть. И действительно, был разработан и вынесен на общественное обсуждение новый Порядок о конкурсе учебников. А 26 мая 2021 года состоялись слушания на тему «Качество учебников и учебных пособий для Новой украинской школы», где, собственно, должны были обсудить предложенный МОНом новый Порядок конкурсного отбора, учитывая пожелания издателей, депутатов и педагогов.
Проблемы, на которые жаловались издатели, были все те же: нехватка времени на подготовку, низкая закупочная цена, отсутствие апробации учебников, то, что учителя могут ознакомиться лишь с частью издания, а не с целостным продуктом и тому подобное.
МОН и ИМСО взялись исправить ситуацию с недореформированным отбором учебников, декларировать прозрачность и открытость конкурса как основное отличие старого Порядка от нового. В частности, на сайте МОН написано: «Ключевое отличие этого документа от всех предыдущих – прозрачность и открытость всех этапов отбора».
Новый Порядок собирается буквально на коленке, и это закономерно, ведь остановить процесс создания учебников нельзя ни на минуту.
Это подтверждает и Евгений Баженков, директор Института модернизации содержания образования – учреждения, ответственного за проведение конкурса:
«Мы идем, как говорится, впритык, так как конкурс должен быть объявлен в конце сентября и нам осталось полтора месяца, чтобы новый Порядок согласовать и зарегистрировать Минюсте, и чтобы он вступил в силу. Мы надеемся, что конкурс будет проходить по новому Порядку».
То есть несмотря на действующий Порядок о конкурсе 2019 года, издатели уже не могут на него ориентироваться. ИМСО ориентирует их на новый.
Но здесь не совсем понятно, на что именно опираться. Ведь окончательного текста нового Порядка состоянию на написание материала (август) издатели еще не видели. И в открытом доступе его нет. Издатели подаются на конкурс в 2021 году вслепую, руководствуясь письмами от ИМСО. По сути, если ты не «приближен» к тусовке, то и информации о конкурсе не получишь. Если ты не варишься в котле издателей учебников, то вместо того, чтобы осознанно готовиться к осеннему конкурса, зная, что тебя ждет, ты замер в ожидании публичной информации о конкурсе. А ее нет и нет. И драгоценное время на подготовку теряется.
Относительно нового Порядка проведения конкурса, то именно непрозрачность является тем, что больше всего возмущает издателей. Парадоксально, но именно на прозрачности делает акцент МОН, когда говорит о новом порядке.
Тем не менее издатели не понимают, когда будет объявлен конкурс. Не понимают, почему так поздно получают доступ к программам, по которым надо писать учебники. Не понимают, почему нет дат проведения конкурса на сайте. Не понимают, какими документами должны руководствоваться. Не понимают, где увидеть окончательный текст нового Порядка. По сути, издатели движутся практически вслепую, и только те издатели, которые давно «в теме».
«Мы опираемся на какие-то определенные письма, приказы, распоряжения, которые издает ИМСО. И вот ИМСО присылает письмо, мол, такого-то и такого-то числа подавайте на конкурс. И в нем указаны дедлайны и базовые требования, и вот мы как раз этим руководствуемся, – рассказывает Наталья Лотоцкая, глава сети школ английского языка «Грин Кантри», где хотят подавать на конкурс собственный учебник. – Сейчас всю информацию, которую я получаю, я получаю от издательства, с которым работаю. Когда ИМСО рассылает по издательствам какую-то информацию о конкурсах, то мне ее пересылают».
И действительно, понять что-то на сайте ИМСО о сроках конкурсов не удается. Итак, какую-либо информацию получают только те, о ком ИМСО знает, что они могут хотеть подаваться на конкурс. За бортом оказываются все новые издательства, издательства, которые решили сменить специализацию, общественные организации с правом издательской деятельности и самостоятельные авторы / авторские коллективы.
«[...], и все вопросы, которые возникают, мы решаем с издателями или через ассоциации, которые практически являются проводниками всех издательств. Мы с представителями ассоциаций еженедельно встречаемся у нас Институте, и дорожную карту прописываем и, как говорится, по горячим следам вносим коррективы», – говорит директор ИМСО.
Ища окончательный вариант Положения, я обратилась к директору Ассоциации издателей и книгораспространителей Александру Афонину.
«Я думаю, что вам с этими вопросами стоит обратиться к директору ИМСО Евгению Баженкову, поскольку конечного варианта Положения о конкурсе мы еще не видели», – сказал господин Александр, с которым, по словам директора ИМСО, они общаются о Порядке еженедельно.
Директор ИМСО действительно выслал текст Положения о конкурсе – и вот что изменилось по сравнению с Положением от 2019:
На конкурс подаются уже учебники, которые имеют гриф (то есть порядок грифования издатели проходят не во время конкурса, как раньше, а до). Это означает, что те издательства, которые не знают о таких изменениях, потому что руководствуются действующим Положением от 2019 года, просто «пролетают» с учебниками в 2021 году, ведь грифование занимает два месяца.
Теперь учителя будут знакомиться с полным оригинал-макетом учебника, а не с фрагментом.
После того, как уже прогрифований и отобранный учебник получает более 40 000 голосов от учителей (исключения по количеству составляют учебники для школ, где дети учатся на языке национальных меньшинств и учебник шрифтом Брайля, а также учебники, набравшие от 10 000 до 40 000 голосов, при условии, что издатели гарантировать покрытие разницы в средствах между меньшим тиражом и 40 000, за которые готовы платить государство), учебник попадает на второй этап конкурса – на экспертную оценку. Комиссия по художественно-техническому редактированию принимает решение о целесообразности издания учебника или о его отклонении.
У издателей есть куча опасений по этому поводу. Сергей Гапьюк делится:
«Основное наше предостережение – по порогу отбора учителей. Так получается, что после количества в 50 000 виртуальных кликов (в Положении речь идет о 40 000, но господин Сергей, как и остальные, на дату интервью окончательный текст Положения еще не видел – авт.) государство позволяет печатать эти учебники.
Отсюда мы имеем, что ты, например, работаешь на гриф подаешь книгу, а затем порог такой, что те же стартапы не зайдут... Тогда невозможно развивать учебник. Ты можешь уложиться в разработку учебника и не пройти порог отбора. Еще бы там была прозрачная площадка [где можно увидеть голосования учителей], но ее ведь нет. Оно задекларировано все есть, но на самом деле результаты голосования закрыты. Мы на 4 класс подавали учебники по информатике, и там был порог в 10 000. Мы подали по двум программам учебники, и они вместе набрали 12 000, но отдельно не набрали по 10 000».
В Положении было предусмотрено, что каждая школа вывешивает на своем сайте протокол педсовета по голосованию за учебники, но, как утверждает Сергей Гапьюк, на сайтах совсем нет информации. Когда Положение нарушается, то издатели не имеют к результатам голосования доверия.
«Ибо на наши учебники отзывы были положительные, экспертиза тоже была пройдена на высоте, а по выбору учителей мы получили последние места», – рассказывает Сергей о своем опыте.
Не нравится карательная функция экспертов Виктору Круглову с издательства «Ранок»:
«Две проблемы конкурсного порядка: время на подготовку и то, что эксперты, которые оценивают, могут запретить допуск учебника к конкурсу. Мы с этим работаем, чтобы экспертиза несла не запретную, а совещательную функцию. Иногда читаешь экспертизу, а там написано: «Книга не соответствует программе», – и никаких аргументов не представлены. Уже было несколько раз [в прошлом], когда эксперты оценивали низко, а учителя выбирали – и чуть ли не самые большие тиражи этих учебников выходили потом. Потому что несколько экспертов не могут выбирать за других. Эксперты должны улучшить качество учебника».
Из всего следует, что новое Положение не решает основной проблемы, которую озвучивали издатели: проблему критически малого срока времени на подготовку учебника.
Евгений Баженков, говоря об основной проблеме – слишком сжатые сроки на подготовку учебников – выражает надежду, что все же с новым Положением ситуацию удастся улучшить:
«А достаточно ли времени? Я хочу сказать, что я уже год работаю и я посмотрел, что действительно времени недостаточно, потому что примерно от создания учебника – его написания, получения грифа, прохождения конкурсов, отбора, печати – и до попадания в школу, вся процедура занимает примерно 250 дней. По каким я четко посчитал, что надо пройти две коллегии Министерства, получить два приказа Министерства, что где-то 50 дней всего процесса создания забирают бюрократические процедуры. Мы хотим эти бюрократические процедуры вообще свести к минимуму, а именно предоставить больше времени для полиграфических комбинатов, которым постоянно не хватает времени. Поэтому именно если мы запустим новый Порядок, то у издателей будет гораздо больше времени. Так мы где-то плюс два месяца выиграем за счет уменьшения бюрократических процедур, и эти два месяца они получают на доработку учебника».
Время для полиграфических комбинатов – это, конечно, хорошо, однако хотелось бы немного больше времени именно для авторов. Издатели кричат, что, получив программы для учебников в июле, они не могут по состоянию на ноябрь выдать готовый качественный учебник. Который еще должен успеть к конкурсу пройти грифование (а это два месяца, которые якобы сэкономили на бюрократических процедурах)! То есть чистого времени на написание учебника с июля (объявлении программ) к условно ноябрю (ожидаемое время объявления конкурса), за вычетом двух месяцев грифования – остается три месяца.
Три месяца на учебник.
В условиях, когда государство, согласно Конституции, должно обеспечивать детей учебниками (разъяснение Конституционного суда Украины), с этой связки практически некуда деваться: издатели зависимые от госзаказов. Следовательно, было бы глупо кусать руку, которая дает хоть и бедную, но пищу.
Именно по этой причине издатели хотя и не согласны с ситуацией о конкурсе, однако не входят в жесткую конфронтацию с государством. Кроме того, человек, который первым скажет, что надо найти другой механизм обеспечения детей учебниками, чем государственные конкурсы и закупки, станет врагом номер один.
А кто захочет?
Настя Мельниченко
